Кыргызский перелом или актуальные проблемы кыргызского государства. Часть 3. Продолжение...

Имеются признаки превращения юга в отдельное квазигосударство

Движение от хаоса к порядку, от полуразвалившегося слабого государства к более устойчивому и крепкому есть сложный и долгий политический процесс. При эффективной власти, которая наблюдается при просвещенным авторитаризме и консолидации сил демократии, движение к сильному государству ускоряется. Отсутствие сплоченности во власти, недостаток образованных умелых администраторов, коррупция, хищничество элит при любой форме правления не только замедляют процесс эффективного государственного строительства, но и приводят к политической фрагментации страны и распаду её на некие квази-государственные образования. В 2010 году Кыргызстан сделал шаг в это сторону.

Сегодня юг страны имеет некоторые признаки отдельного квазигосударственного образования. Во-первых, территорию юга на практике контролируют местные кланы, в некоторых случаях совместно с преступными группировками. Официальный Бишкек потерял авторитет гаранта безопасности и стабильности в стране, и в особенности южном регионе. Чувствительный к переменам Международный Деловой Совет недавно сделал заявление в котором говорится: »не ощущается поддержки центральной власти по обеспечению законности и порядка в регионах, решения власти исполняются не в полной мере, а в некоторых случаях можно говорить об открытом их саботаже». Во-вторых, большинство кыргызского населения юга всё больше полагается на поддержку неформальных институтов. Это кланы, разные кровно-родственные и земляческие союзы. В-третьих, узбеки - вторая по численности этническая группа, вынуждены надеяться исключительно на свои силы, считая государственные институты враждебными. Для них государство как гарант их безопасности перестало существовать. В-четвертых, официальный Бишкек не в состоянии выступать здоровой государствоукрепляющей центростремительной силой, и его роль ограничивается тактикой манипулирования югом для удержания власти. Кроме традиционных ознакомительных поездок на юг, Бишкек ничего другого пока не в состоянии предложить. Парламент и правительство как институты законодательной и исполнительной власти продолжают терять в глазах людей своё значение. Их общественный рейтинг низкий. Процесс отрицания роли центральных государственных институтов продолжается . В-пятых, в отношении безопасности жители юга обращаются к защите криминальных авторитетов. А коррумпированные и неэффективные государственные институты представляют угрозу благополучию людей. В этой ситуации, жители пытаются или приспособиться к суровым условиям или эмигрировать. В 2010 году из-за конфликтов юг покинуло более 60 тысяч жителей. Этот процесс продолжается. В –седьмых, экономическая и социальная жизнь поддерживается главным образом донорской помощью, переводами трудовых мигрантов, и теневым бизнесом. В-восьмых, хищническую борьбу кланов и криминалитета за собственность и прибыльный бизнес на юге, государство не в состоянии пресечь, только еле регулирует. Ярчайший пример схватка за «Кыргызнефтегаз»и собственность в Оше. В –девятых, лидеры кланов заинтересованы в консервации разделения на Юг-Север, и эксплуатации его в своих интересах. В –десятых, процесс государственного строительства заморожен и слабые государственные институты стали обьектами регулярных нападений недовольных.

Помимо работ по восстановлению разрушенного в ходе июньского конфликта другой созидательной работы не наблюдается. Ставить себе в заслугу относительный мир и спокойствие власти не могут, поскольку они стабилизируют то, что сами дестабилизировали.

Государство не в состоянии дать внятные и убедительные ответы на животрепещущие вопросы: кто виноват в кровавом июньском 2010 года межэтническом конфликте и что необходимо делать дальше? Отчёт национальной комиссии по расследованию причин конфликта на юге, его публичное обсуждение в парламенте не дали ожидаемых позитивных сигналов. Предстоит ещё обсуждение отчёта депутатской комиссии, а также доклада международной комиссии. Можно сказать что это экзамен на зрелость политической элиты. Именно безответственное отношение к межэтническому конфликту 1990 года позволило ему перейти в скрытное отложенное состояние и он повторился вновь в 2010 году. Будут ли извлечены настоящие уроки из этого? Юг притих, но ждет правды и справедливости.

Господство президентской семьи при предыдущих режимах, при новой парламентской форме правления сменилось на ожесточенную схватку крупных кланов и криминальных группировок за власть и богатство. Большинство жителей юга с тревогой наблюдают за этим.

Ошибки президентов

Это странное самоопределение юга есть следствие деградации и ослабления государства в результате двух переворотов и ожесточенной клановой борьбы за власть. Первый президент Акаев за 15 лет правления не смог преодолет региональный барьер, и был опрокинут главным образом восстанием южных кланов. Касательно юга он сделал две смертельные ошибки. Он не обратил достаточного внимания на модернизацию юга, в результате чего обнищавший край стремительно криминализировался. Введение в строй современной трансрегиональной трассы Бишке-Ош при помощи кредитов международных финансовых институтов, могло принести выгоды молодому кыргызскому государству, если юг стал бы экономически развиваться на основе экономической специализации, расширения торговли, развития сервиса, и поощрения предпринимательства. Жёсткое государственное регулирование бизнеса и всей экономики правительством Узбекистана в Ферганской долине, сложные отношения между центром и Согдийской областью в Таджикистане, открывали большие возможности для Кыргызстана привлечь человеческий и финансовый капитал, дать толчок предпринимательству, укрепить банковскую систему, расширить микрокредитование, развить перерабатывающую промышленность. На этой основе можно было создать новую экономическую базу юга Кыргызстана. Необходимо было помочь населению свободно перемешаться в соответствии с развитие м бизнеса. Но, вместо этого, из-за отсутствия разумной экономической стратегии на юге, за короткий срок произошла де-индустриализация и де-гуманизация юга. Развал современной инфраструктуры, отсутствие инвестиций и развитого бизнеса на юге способствовали оттоку образованного дееспособного населения с Ошской и Жалал-Абадской областей, и существенному ослаблению человеческого и социального капитала. Юг стал превращаться в большую опасную криминальную зону.

С другой стороны, чтобы удержать юг, Акаев использовал политику манипуляции, противопоставляя южные кланы друг другу, но не учёл, во –первых, появления новых опасных кланов, выросших на криминальном бизнесе, и во-вторых, способности враждающих кланов на время обьединиться для его свержения. Приведу два примера. В 90-х годах, КГБ Кыргызстана, озабоченное активизацией не кыргызских криминальных группировок в Ферганской долине, и в целях нахождения неформальных форм регулирования процессов в молодежной среде стало поддерживать кыргызских молодых лидеров зарождающихся ОПГ. На многие их действия закрывали глаза изначально, и более того с ними стали заигрывать. Закончилось это активным участием этих лидеров ОПГ в свержении режима. В этот же период, большую проблему для режима Акаева стал представлять бесспорный на тот момент лидер юга –Бекмамат Осмонов. В целях нейтрализации его влияния на юге решили использовать многочисленный клан Бакиева и продвигали его членов на различные должности. Эта интрига имела обратный результат. Умелыми манипуляциями, Акаев отсрочил падение своей власти, но не предотвратил.

Президент Бакиев, тоже сделал две роковые ошибки, которые воздействовали на его падение. Первое, он решил превратить юг в свой бастион путем усиления семейного клана. Многим влиятельным людям в Оше и Жалалабаде это не понравилось. Они не простили ему этот опрометчивый шаг. Поэтому, несмотря на сильные попытки раскачать юг в мае-июне 2010 года, он не получил ожидаемой поддержки, и симпатии людей перешли к последователям Бакиева, внедрившимся во все парламентские партии и государственные институты. Во-вторых, он пытался установить семейную монополию на юге нагло опираясь на насилие. Жаныш и Акмат Бакиевы широко использовали местный криминальный мир. Их грубейшой ошибкой с точки зрения политической борьбы было дело Исмаила Исакова. Таким образом, Бакиевы вошли в сильное противоречие с лидерами ряда южных кланов, которые перешли к упорному сопротивлению.

В условиях президентской системы, главы государств проводили скрытную политику манипуляции кланами и межрегиональным противоречием в свою пользу. Парламентская система вытащила всё это наружу, и по существу она сейчас легализует и институционализирует не партийные интересы, а кланово-региональные структуры.

Кто кем управляет?

Несмотря на фатальные просчеты, оба президента, в глазах южан какое-то время являлись всё же грозными политическими фигурами, чего не скажешь о нынешней власти. Триумвират - Атамбаев-Бабанов -Отунбаева после всего случившегося, не имеет на юге ни серьезных идеологических соратников, ни сильного персонального влияния. Основой их уз с влиятельными южанами являются меркантильные финансовые и политические интересы. Их южные союзники раньше не решали и сейчас не могут решать злободневные проблемы населения Ошской, Жалалабадской и Баткенской областей, и потому центральная власть не имеет шансов стать народной на юге. Вступив в коалицию с Ата Журтом, предварительно намеренно развалив первую возможную коалицию с Ата Мекен, триумвират преследовал решение двух задач – нейтрализовать во главе с Омурбеком Текебаевым амбициозных и несговорчивых атамекеновцев, и легализовать атажуртовцев в глазах населения севера, с надеждой на их ответные действия на юге. Это было коллективным решением триумвирата, а не интригой одного Бабанова.

Южная группа кланов, видимо понимая уловки триумвирата, играет с ним, выставляя Кельдибекова компромисным, а Ташиева упертым политиком. Якобы самостоятельное поведение Марата Султанова и других, это на самом деле тактика расширения политического пространства для маневров на случай изменения ситуации не в их пользу. То есть они не кладут все свои яйца в одну корзину. Но, сегодня их клановый союз существует на инстинкте выживания и регионалистских претензиях, не имеет характер ни идейного союза, ни крепкой политической конструкции. Их сила в слабости их политических конкурентов. Они знали слабые стороны «революционеров», их аморфность и ограниченность, и потому выждав удобный момент смело появились на политической арене.

Лидеры южных кланов понимают, что ни один политик с севера не сможет претендовать на общенациональное лидерство без поддержки юга и поэтому эксплуатируют это в своих личных интересах. Им важно найти союз с любой доминирующей группой северных кланов. Таким образом, союз Атамбаева-Бабанова с южанами это брак по расчёту, рамки которого расширились при введении парламентской формы правления. При этом они не оставляют надежд на распад Ата Журта на разные фракции и потерю ими доминирующей позиции. Но сейчас они добровольные заложники союза. Ирония судьбы заключается в том, что политически триумвират держится благодаря расчётливой поддержке как радикальных, так и умеренных сторонников Бакиева. Ни один член триумвирата не имеет легитимной поддержки на юге в форме симпатии широких масс. Все последние официальные визиты на юг свидетельствуют об этом. Поэтому некоторые политики с юга открыто называют их «самозванцами». В реальности, южные кланы прилагают все усилия, чтобы с выгодой для себя манипулировать триумвиратом. Нынешняя непоколебимость мэра г.Ош обьясняется именно этим. Кто стоит за ним не трудно догадаться. Мэр в глазах многих ошских кыргызов является стойким защитником их национальных интересов перед сильно преувеличенной опасностью узбекского сепаратизма. Даже для несведущего наблюдателя видно, что Мэлис Мырзакматов, в кризисной ситуации, может оглашением важной конфиденциальной информации о действиях революционеров в мае-июне 2010 года окончательно дискредитировать их. В реальности это уже произошло, только не обрело пока ещё задокументированной публичной формы. С другой стороны, мэр Оша, в отличие от многих южных лидеров не связан с триумвиратом или другими лидерами севера финансово-бизнес интересами, тайными сделками и договоренностями и потому может действовать самостоятельно и даже манипулировать «революционерами». Губернатор Ошской области комплексно повязан с триумвиратом и ему пока ничего не остается делать как идти на компромисс с агрессивным мэром г. Оша. При помощи кара-кульджинского клана он пытается укрепить отношения с бакиевцами в «Ата Журте» и «Республике» и продвинуть свои интересы. Но, у лидеров южан, составивших костяк этих партий своя повестка дня, и они будут поддерживать триумвират с их ставленниками на местах пока им это будет выгодно. Если раньше Акаеву и его ставленникам в Оше, таким как Жаныш Рустембеков ловко удавалось разделять юг на субэтнические структуры - ичкиликов и отуз уул, играть с узбеками и другими национальными меньшинствами в свою пользу, то после государственного переворота 7 апреля и кыргызско-узбекского конфликта произошло временное сближение лидеров южных кланов, в какой партии они не находились бы. Кыргызский электорат поделен между кланами и сформировался более менее устойчивый баланс сил. Остается отчужденное узбекское население, но оно уже не верит вообще кыргызским политикам.

Губернатор Жалал-Абадской области Бектур Асанов путем союза с революционерами и при поддержке своего клана временно стабилизировал положение в области, но вошел в конфликт с другими жалалабадскими кланами, сторонниками Бакиева, которые считают его,как бывшего преданного чиновника Бакиева отступником. Шансы сохранить губернаторское кресло у него уменьшаются. В Жалалабадской области позиции сторонников Бакиева будут только укрепляться.

Таким образом, в предверии президентских выборов на юге усиливается борьба кланов за поддержку населения. Четыре вопроса имеют рещающее значение в этой борьбе. Первое – это продовольственный и социальный кризис. Несмотря на то, что большинство жителей юга живёт за счёт перечислений трудовых мигрантов, тем не менее их жизнь ухудшается. Безопасность людей под вопросом. Бедность усиливается. Второе – это отношение к кыргызско-узбекскому кризису. Большинство кыргызов - южан считают виновниками временное правительство. Узбеки кроме них обвиняют местные власти. Вместе с тем, многие понимают о невозможности привлечения главных виновников к ответственности. Всё запуталось, перемешалось и нет государственной воли разрубить гордиев узел. Третье – это отношение к 7 апреля. Многие южане считают, что в этот день был государственный переворот и реванш севера. И последнее, четвертое это борьба за симпатии трудовых мигрантов в России и Казахстане, из которых более 80% составляют выходцы с юга, среди которых за последние десять лет появились состоятельные влиятельные лидеры. Они будут делать свой выбор, несомненно исходя из безопасности своего положения в России.

Таким образом, можно предположить, что рост недовольства на юге может востребовать бывших радикальных последователей экс-президента, которые могут аккуратно вообще дистанцироваться от Бакиева, искать поддержку Москвы, и попытаться укрепить позиции на общенациональной арене. Это отчётливо прослеживается в действиях Акмата Кельдибекова, Камчыбека Ташиева и Адахана Мадумарова. Организация наезда на Бабанова депутатов Государственной Думы РФ, резкий демарш Ташиева в отношении американской базы есть стремление южан перехватить симпатии Москвы. Кремль не заставил себя ждать заявив, «Россия увидела в руководстве парламента Кыргызстана больших друзей», и в то же время сравнив Бабанова с Максимом Бакиевым. Стал заметным рост сомнений Кремля в отношении триумвирата.

Такое положение дел совсем не устраивает триумвират. Совместно с южными олигархами – Осмоном Артыкбаевым, Аскарбеком Шадиевым, и рядом молодых амбициозных политиков южан в партии Республика, Атамбаев-Бабанов-Отунбаева пытаются сконцентрировать в своих руках большую часть финансовых потоков и с помощью силовых структур разделить юг на политические сегменты. В распределении финансовых потоков южане участвуют с большой охотой, но играть роль внутренних агентов триумвирата в южной клановой среде они не будут. Себе дороже. Тактика триумвирата в межклановой борьбе повторяет тактику Акаева. Помимо этого, триумвират, пытается подорвать позиции нелояльных южных кланов политикой борьбы с криминалом, наркотрафиком и чисткой силовиков. В такой обстановке вероятно физическое устранение некоторых политиков, которое спишут на криминальные разборки. Важной чертой информационной политики триумвирата и южных кланов является открытое и скрытое межрегиональное противостояние, стремление повернуть общественное мнение в свою сторону. Не случайны схватки за контроль над КТР и ужесточение критики через газеты, финансируемые разными кланами.

Лидеры южных кланов бессильны перед узбекским вопросом. Скорей всего, в отсутствии других лидеров, среди узбеков можно ожидать укрепления позиций Анвара Артыкова. Это редкий шанс для него и других предприимчивых узбекских политиков.

Самоопределение юга это реакция на опасность, возникшую после 7 апреля, и в особенности межэтнического конфликта в июне 2010 г. При этом следует иметь ввиду, что сложившаяся ситуация содержит в себе не только потенциал для распада, но и возможности для нового государственного созидания. Вопрос заключается в мудрости нынешних политиков. Парламентское правление узаконило межрегиональные политические противоречия и вопрос состоит в умении политиков сбалансировать интересы регионов в цивилизованной форме и повернуть их в сторону реализации обшенациональных целей. Если это будет получаться у политиков, то возможный опасный транзит юга может прекратиться и он будет укрепляться в роли сердцевины кыргызского государства.

Вместо заключения. Отсутствие одного непререкаемого национального лидера среди кыргызов всегда ставят в упрек казахи, узбеки и русские. Действительно у кыргызов нет почвы пока для появления нового Манаса. Но, является ли это недостатком? Ответить одназначно на этот вопрос трудно. Возможно отсутствие одного лидера спасает нацию от султанистского режима. Мы можем предполагать, что многообразие в политической среде может дать толчок кыргызам к эффективному строительству государственных и общественных институтов. Для этого требуются умные администраторы. Но, продолжение войны кланов может на корню загубить идею парламентаризма.